Поводом для этого наказания названо нарушение Ходорковским правил получения и приема писем. Якобы именно нарушение этих правил позволило опубликовать в журнале Esquire беседу заключенного с писателем Борисом Акуниным.
Однако защита Михаила Ходорковского уже выступила с заявлением, что эти обвинения не соответствуют действительности. В заявлени сказано: "Никаких "незаконных" писем Михаил Ходорковский не писал, не получал, то есть нарушение им этого запрета не подтверждается никакими доказательствами".
В то же время, - отметили юристы, - заключенный имеет право неограниченно общаться со своими защитниками, которые, в свою очередь, могут зачитывать ему любые документы, и записывать с его слов то, что считают нужным для защиты. Все последующее лежит вне компетенции руководства следственного изолятора и не может быть расценено как нарушение установленного порядка заключенным. Даже высокопоставленный чиновник ФСИН РФ еще в 2004 году публично признал это в интервью газете "Новое время" после первой подобной публикации. С тех пор таких публикаций были десятки".
Защита Ходорковского обратила особое внимание на то, что взыскание наложено на Ходорковского за 7 дней до рассмотрения кассационной жалобы на отказ в условно-досрочном освобождении. "Наказание Михаила Ходорковского за несуществующие нарушения в канун судебных заседаний по вопросу о его условно-досрочном освобождении стало уже недоброй традицией, созданной тюремной администрацией", - отметили адвокаты.
Защита намерена добиваться возбуждения уголовного дела по факту "ряда подобных подозрительных и дискриминационных действий в отношении Ходорковского".
Напомним, в декабре 2006 года Ходорковский и Лебедев были переведены из колоний в Читинский следственный изолятор в связи с предъявлением им новых обвинений. В рамках второго уголовного дела бизнесмены обвиняются в легализации 450 миллиардов рублей и 7,5 миллиарда долларов в период с 1998 по 2004 год. "По версии следствия, они украли всю добытую "ЮКОСом" нефть", — отметил один из адвокатов Ходорковского Юрий Шмидт.
Оба заключенных свою вину не признают.
