Существует два устойчивых состояний власти и собственности. Авторитарная система, которая гарантирует собственность по принципу лояльности власти, и демократическая система, которая базируется на ценностях и институтах, которые эти ценности развивают и поддерживают.
Если мы посмотрим на страны, образовавшиеся после распада СССР, установившиеся в них режимы четко соответствуют институциональной памяти и системе ценностей, сохранившейся в них на момент обретения независимости.
Страны Балтии, которые сохранили историческую память о жизни в нетоталитарном государстве, сумели за короткий срок построить демократию. Это единственные страны на постсоветском пространстве, в которых происходил процесс реституции, отражающий демократический, ценностный подход к гарантии собственности.
Страны, в которых вся историческая память в глубину веков уходит в тоталитарное прошлое, построили разные формы автократии. От экзотической деспотии в Туркменистане, до продвинутого авторитарного режима в Казахстане. Ничего другого они построить не моли, ввиду отсутствия или неразвитости иной системы ценностей.
Ряд стран пытались строить демократические институты без наполнения их демократическими системой ценностями. Многие тогда полагали, что демократия состоит из независимого суда, свободных СМИ, демократических выборов и продвинутой Конституции. Дай людям свободу, построй институты и это станет демократическим государством. О том, что творится у людей в головах, тогда еще никто не задумывался.
На самом деле, институты это лишь инструмент для защиты ценностей. Если в стране другие ценности, вновь созданные институты станут ничем иным, как бутафорией демократии. Страна будет либо существовать в неустойчивом состоянии, не обеспечивающем баланс власти и собственности, либо скатится к восстановлению автократии.
Во всех странах, строивших такую модель, первоначальное накопление капитала происходило в условиях отсутствия механизмов гарантии собственности. Наиболее успешными оказались те, кто имел суррогатные гарантии от коррумпированных чиновников, силовиков, воров в законе и других неформальных источников власти в государстве.
Постепенно формировались олигархические элиты, которые все больше сращивались с властью и преступными кланами, обзаводились собственными СМИ, формировали продвинутые механизмы защиты собственности, монетизации своего представительства во власти и организации гибридных рейдерских атак для перераспределения собственности.
Ситуация, когда элиты нуждались во внешнем арбитре для защиты собственности, и большинство населения сохраняло совковую ментальность, не могла продолжаться вечно. Она должна была разрешиться одним из устойчивых состояний власти и собственности - авторитаризмом, или демократией. Борьбу этих двух парадигм мы наблюдали и наблюдаем во многих странах на постсоветском пространстве.
В России интересы сохранения власти "семьей" Ельцина и преобладающее имперско-совковое сознание населения объединились и привели к продвинутой и достаточно интересной для изучения потомками системе автократического правления. Впервые за всю историю к власти в стране пришли спецслужбы. Это было общее решение населения и элит, которое еще аукнется первым и вторым.
В Беларуси ситуация временно стабилизировалась путем построения большого колхоза под руководством Лукашенко. После диффузии демократических ценностей из соседних стран и Западной Беларуси, сохранившей институциональная память о жизни в нетоталитарном обществе, Беларусь имеет все шансы для сравнительно безболезненного построения демократического государства.
В Грузии Саакашвили толкал население к демократии быстрее, чем оно успевало переставлять ноги. Яркий пример построения демократических институтов без наполнения их демократическими ценностями. Результат закономерный - Саакашвили потерпел поражение на вполне демократических выборах, а к власти в стране пришел олигарх, поддерживаемый авторитарным режимом соседней с Грузией страны.
В Молдове сохраняется нестабильное состояние власти и собственности, происходит диффузия коррупции из Приднестровской Молдавской республики и прямое навязывание тоталитарных ценностей кремлевской пропагандой. С другой стороны - сохранившаяся институциональная память о жизни в нетоталитарном государстве и успешный опыт соседней Румынии.
Ситуацией в Армении я плохо владею, но думаю, что там сейчас тоже неустойчивое состояние власти и собственности на фоне борьбы ценностей и моделей развития. С откатом к авторитаризму и активным вмешательством Кремля с одной стороны, и притягательностью западной экономической и социальной модели с другой.
Положение в Украине достойно отдельной статьи. Отмечу лишь, что все государства на территории СНГ, которые двигались в сторону построения демократии, имеют на своих границах зоны локальных конфликтов, созданные и контролируемые Кремлем. Страны Балтии также подверглись гибридной агрессии в 1991 году, но тоталитарные институты в СССР были слишком слабы, а давление Запада слишком велико, чтобы Кремль решился на открытую агрессию в тот период.
Существование успешных демократических проектов на границах Российской Федерации представляет угрозу тоталитарным институтам, захватившим власть в этой стране. Это экзистенциальное противостояние, которое закончится поражением и уходом в небытие одной из сторон. Надеюсь, победит демократия, и это произойдет без глобальной ядерной войны. Хотя локальная нестабильность возможна. Слишком велики изменения в общественном сознании, которые должны произойти для построения в России свободного общества.
! Орфография и стилистика автора сохранены
